«Но, знаешь, есть одна идея у меня: давай забросим все дела…»

Не зря я все-таки верю во Второй закон термодинамики. Вера эта давняя, глубокая, можно сказать, ортодоксальная. И вновь явлено ему подтверждение: разговоры об уничтожении Грушинского фестиваля путем радикальной модернизации стихли, а фестиваль не только остался живее всех живых, но и возвратился в «намоленное место» – на Мастрюковские озера.

И я очень тому рад. Импичмента не случилось, Кейльман по-прежнему на капитанском мостике, Грушинский, как всегда, открыт новым творческим идеям и рад старым добрым друзьям и романтикам-неофитам.

Я весь год молчал. Во-первых, потому что верил в удачный исход, а во-вторых, так учат меня многочисленные товарищи-психотерапевты: не возбуждай без нужды. Чего же сейчас-то, спросите? Потому что участниками громких диспутов так и не осмыслена причина разногласий.

Она весьма проста. Суть ее заключается в том, что не существует такого жанра: «авторская песня». Это не жанр. Обратитесь к литературоведам, музыковедам и всяким иным «ведам» – они вам ответят, что у авторской песни нет жанровых признаков. Никаких. Как нет их, к примеру, у рок-музыки.

И это вовсе не значит, что нет явления как такового. Есть. Только находится оно в плоскости культурологической, а не музыкальной. И адепты этого направления, как и те, чьи сочинения ими признаны, попадают в одну классификационную клеточку не потому, что как-то особенно рифмуют (или не рифмуют) строки или пользуются какой-то особенной системой звукоотношений. Нет, все они должны находиться в особой системе взаимоотношений.

Их объединяет дружество. Есть такая социокультурная, хоть и спорно научная характеристика. Эти барды (назовем их так, хотя термин еще более неточен) собираются, ходят в походы, организуют концерты вместе с теми, кто им интересен. И тогда фестиваль – это место/время встречи единомышленников, а не гала-концерт представителей одного жанра.

И «создание благоприятных условий» для тех, кто приехал на фестиваль, не может быть причиной начала реформ. Это не «Рок над Волгой», где есть посетители-слушатели с одной стороны и музыканты с другой. На Грушинском нет этого раздела. И создавать условия нужно для социокультурной группы почитателей авторской песни. И не ждать от этой поддержки экономической отдачи: эта общность заслуживает внимания и помощи уже в силу своего количества – несколько сотен тысяч человек – и явленного творческого потенциала.

Главное – помогать не мешая. Помогать чутко, внимательно и бережно в отношении бюджетополучателя.

Борис в интервью сказал, что не помнит, чтобы партия в советское время вмешивалась в проведение фестиваля. Должен его огорчить: вмешивалась, но (раз даже главный организатор этого не помнит) очень аккуратно, стараясь не навредить. Чему свидетельствую.

И еще два замечания. Сейчас, вроде бы, возвратились к уже испытанной четверть века назад форме хозяйственных отношений: гарант финансирования (прежде – партия, ныне – областное правительство) – Грушинский клуб – хозяйствующий субъект, на котором лежит все материально-техническое обеспечение форума (в конце 80-х – бюро досуга «Праздник», было такое, я его возглавлял; ныне – благотворительный фонд «Тольятти»).

В данном случае – почти идеальная форма организационных взаимоотношений. Слава Б-гу, не частно-государственное партнерство, стабильное функционирование которого пока, к сожалению, невозможно: в типовом уставе такое количество нюансов, требующих доверия этих самых партнеров друг к другу! Вначале же должно быть доверие…

И наконец, последняя реплика. Пишу не столько чтобы предостеречь, сколько проинформировать «врагов», что их приемы нам хорошо известны.

Обязательно найдутся те, кто каким-нибудь нелепейшим образом захочет по окончании фестиваля навести тень на плетень. И обязательно выберет для этого хозяйственную сферу («ложечки нашлись, но осадок-то остался»). 25 лет тому пытались обнаружить украденную тушенку, которой кормили участников и организационные службы фестиваля. Опровергая нелепые обвинения, пришлось доказывать, что в баночках содержится до 30 % жира (не хуже чем персонажу Олега Табакова в фильме «Испытательный срок»), которые в вес мяса, естественно, не могли быть включены.

И ныне какая-нибудь тушенка пойдет в ход. Будьте бдительны! Написал, чтобы навострившиеся уже поганцы заранее одумались.

Вот такое им напутствие, а фестиваль был, есть и будет. Потому что его не придумали. Его выстрадали.

Виктор Долонько